«Красота спасет мир». Это княземышкинское утверждение я никогда не понимал. Мне оно всегда казалось досадной опечаткой великого Федора Михайловича – ведь не красота, а только любовь спасет мир!

С этой мыслью я прожил без малого сорок лет. И лишь недавно пришло осознание, что Достоевский оказался прав. Причем – буквально: мир спасет красота не только как сумма нравственных качеств «положительно прекрасного человека» (по князю Мышкину), но – как чисто эстетическая категория.

Думаю, классик остался бы доволен таким прочтением его бессмертной формулировки.

Одним из подтверждений моего открытия стала сформулированная Уилсоном и Келлингом Теория разбитых окон. Согласно ей, если кто-то разбил стекло в доме и никто не вставил новое, то вскоре ни одного целого окна в этом доме не останется, а потом вообще начнется черт знает что. Образно говоря, брошенный на чистой улице окурок вполне может со временем вылиться в изгаженные лифты, сломанные скамейки, исписанные стены и разбитые фонари. А дальше – в неизбежную уличную преступность.

Эксперименты, проведенные нидерландскими учеными, заставили социальных психологов убедиться, что люди чаще нарушают общепринятые нормы поведения под воздействием дурного примера. Причем, видя, что нарушается одно из правил, люди позволяют себе нарушать и другие. Таким образом, асоциальное поведение распространяется подобно эпидемии.

Теория нашла широкое применение на практике – сначала в Нью-Йорке, а затем и во многих других городах США, Европы, Южной Африки, Индонезии и т.д. Так, тщательно следя за состоянием улиц и прочих публичных мест, нью-йоркские власти не только приучили граждан вести себя культурнее, но и добились значительного снижения преступности в городе.

Но раз уж мы говорим о спасении мира (хотя бы в отдельно взятом городе), то одного соблюдения чистоты и приличий все же мало. Ухоженная однообразность, безликая серость и опрятная безвкусица – все это, с точки зрения упомянутой теории, в общем безопасно. Но человек в такой среде со временем мельчает и упрощается. Обовоществляется. И не исключено, что когда-нибудь он все же бросит тот самый «первый окурок».

И только Красота способна его от этого удержать. Ее воздействие невозможно игнорировать. Она одергивает и окликает. Заставляя вглядываться. Вызывая интерес и переживание. Будя чувства, будоража мозг и дразня запахами.

Поэтому так важно сопровождать свою жизнь Красотой. Кто-то поселяет ее в душу. Кто-то – в тело. Кто-то – в дело. Кто-то – в квартиру или приусадебный участок.

Мы же предлагаем поселить ее в Город. Который – не только политика, бюджет, дороги, фонари и аптеки. Город это – «желание быть». Здесь, сейчас, с ним.

***

Чего же не хватает Новоуральску – каких архитектурных нужностей, полезностей и вкусностей, способных придать ему новые смыслы, растормошить в нас приунывшую к нему нежность? Вопрос возрождения привлекательности городского пространства отнюдь не праздный. В конечном счете, это вопрос выживания. Для ответа на него важны две вещи – любовь и фантазия. Ибо не знание, но воображение есть истинный двигатель прогресса (кстати – Эйнштейн).

В этом мы убедились 24 августа на сессии планирования, организованной ГК «Росатом» и посвященной развитию городской среды.

Продолжить обсуждение мы намерены на очередном заседании дискуссионного клуба. Более детально и предметно итоговые замыслы будут проработаны в рамках проектного семинара (в октябре) – в уже значительно усиленном составе со стороны как экспертного, так и городского сообщества.

***

Одним из основных показателей включенности горожан в общественную жизнь является оживленность городских улиц. Чем они многолюднее, тем больше люди живут в Городе. Тем больше живут Городом.

В Новоуральске люди живут в квартире.

Мы даже не успели отследить, как Новоуральск перестал быть интересным. К сожалению, теперь его неприветливость и опустошенность очевидна для многих. Заметили это и приехавшие к нам архитекторы.

Город течет. Меняются его размеры, облик, характер. Время требует свежих форм и решений, вынуждает по-новому распорядиться пространством.

Центральный район. Неумолимо утрачивает свою значимость, переставая играть роль городского центра. Он неактуален, размыт и невнятен. Не спасает ни сталинский ампир, ни отремонтированные фасады, ни географические преимущества. Пытаться вернуть району прежнее амплуа бесполезно. Гораздо важнее определиться с его новой функцией и возможностью удовлетворять современные запросы: либо он становится административным центром, либо культурным, либо транспортно-логистическим, либо центром деловой активности.

Южный. Все настойчивее стягивает на себя одеяло – в первую очередь, за счет новостроек и молодого работоспособного населения. Преимущества: удаленность от производств, близость к рекреационным ресурсам и внешним (железной и автомобильной) дорогам, наличие неизношенной инженерной инфраструктуры, развернутость к сельским населенным пунктам (СНП), Первоуральску и Екатеринбургу. Слабые стороны: слишком плотная жилая застройка, убитый путепровод до СНП и указанных городов, навязчивый ярлык спального района (официально – из-за отсутствия производств, фактически – из-за отсутствия адекватной культурной инфраструктуры и центров общественного притяжения).

Улица Комсомольская. По-прежнему остается зоной максимальной потребительской активности. Если удастся разобраться с остовом «четырехзального» на одном конце и определиться с судьбой пустыря на другой – бессмертие этой улице обеспечено.

Территория Зеленого Мыса. Одна из наиболее перспективных площадок. Основные направления ее продвижения: туризм (спортивный, экологический, событийный, конгрессный и проч.), профессиональный спорт и его медицинское сопровождение, реабилитация, детский (и не только) отдых, многое другое. Доступности для внешних потребителей способствует ее расположение за территорией забора, препятствует – отсутствие нормальной удобной дороги.

Обилие «мертвых активов»: заброшенных зданий, пустырей, неиспользованных пространств, игнорирование ландшафтных особенностей и преимуществ. Опыт питерских «Этажей» (вышедший в тираж мукомольный завод, который путем минимальных доработок был реинкарнирован в виде гостинично-выставочного комплекса, привлекающий бешеный интерес своей нетрадиционностью), Ганкаджимы (мертвый город на японском острове Хасима, который стал местом паломничества туристов, а также проведения, концертов, фестивалей и фотосессий), других заброшенных мест и сооружений – настойчиво подсказывает нам варианты креативных решений. Что касается недообустроенности новоуральских речушек, прибрежных и лесопарковых зон, то надеяться на то, что этим займутся наши дети, не приходится – дети уедут и даже не вспомнят, что такое Бунарка, Ольховка или несостоявшийся Парк Бажова.

Отсутствие современных пешеходных зон – до которых было бы удобно добираться, по которым было бы безопасно и приятно ходить, которые имели бы культурное и имиджевое наполнение, а также были бы способны удовлетворять разнообразные потребности горожан. Показателен в этом смысле бульвар академика Кикоина – ось Южного района, призванная композиционно и идейно его армировать. Бульвар разбит, загажен и ненавидим жителями выходящих на него окон.

***

Современный человек, живущий в информационном обществе в эпоху перепроизводства, самую большую потребность испытывает отнюдь не в вещах и услугах. И даже не в информации. Его главная потребность – коммуникации и впечатления. Популярность социальных сетей обусловлена вовсе не информационным голодом – она продиктована стремлением общаться. Покупая товар или услугу, на самом деле вы платите за эмоцию, которую при этом испытываете.

Город – именно то под Солнцем место, где вы можете утолить свою жажду в общении и впечатлениях.

Надеюсь, в ближайшее время, мы сможем поделиться с вами конкретными архитектурными идеями, способными продвинуть Новоуральск на рынке городов. Читайте нас – вчитываясь.

Максим Сергеев
депутат Думы НГО